Сейчас принято характеризовать такие действия как информационная война, но, по моему мнению, это преувеличение, так как информационная война предполагает ведение полномасштабных информационных действий от пропагандистских и до технических - 24 часа в день, 7 дней в неделю, под управлением специализированных ведомств. Обычно информационная война начинается вместе с реальной войной, то есть является ее информационной составляющей. Но то, что происходит сейчас – это скорее информационное противостояние, в которое входит как противопропагандистское противостояние, так и техническое (кибератаки и т.д.).

Первый этап начался в 1988 г., если говорить о карабахском противостоянии, и продолжался вплоть до развала Советского Союза – конца 1991, начала 1992. Противостояние шло на общенациональном уровне, в него были спонтанно вовлечены интеллигенция, журналисты, и т.д., т.е. кто что мог - вкладывал в это противостояние. Каждый, кто выезжал куда-либо из Армении, обязательно брал с собой пропагандистские листовки, направленные на представителей третьих народов. То же самое было и с азербайджанской стороны, однако армянский прессинг на тот момент был сильнее.

Период войны, как это ни странно, в информационном плане оказался самым слабым, так как усилия обоих сторон направлялись на военное противостояние. Об этом свидетельствует то, что даже в архивах сохранилось мало информации о наиболее активных военных действиях. Конечно, с обеих сторон были отдельные личности, которые понимали важность ведения и информационного противостояния, исходя из старой советской школы - это были бывшие партийные работники или чекисты, которые ухитрялись делать видеосъемки, и т.д., и т.п., но все равно, пропагандисты в прямом смысле этого слова действовали мало.

В послевоенный период Армения очень долго отставала, так как, если, например, в Азербайджане работал комплекс побежденной стороны, то в Армении наоборот работал комплекс победившей. Среднестатистический армянин и среднестатистический представитель армянской политической верхушки считал, что в целом проблема всем понятна и не надо всем «доказывать, что ты не верблюд».

Это привело к тому, что Азербайджан наращивал пропагандистскую деятельность, и к началу 2000-х уже имел огромную фору, начиная от работы диппредставительств, и до обработки всех выезжающих представителей неправительственных организаций. То есть все представители азербайджанских групп, выезжающих за границу имели четкие указания, что и как говорить, и при всех присутствовал представитель спецслужб, который следил, чтобы никто нигде не сказал лишнего.

Армянская сторона настолько не уделяла этому внимания, что не только представители выезжающих групп могли высказывать противоположное мнение, но и не существовало единого официального мнения по карабахскому вопросу: заселения освобожденных территорий, статуса Карабаха и т.д.. Например, всего лишь несколько лет назад сформировалась формула «Карабах и Армения» в качестве конфедерации, но до сих пор на общественный уровень данная формула не спущена – общество вырабатывает мнение на основе собственного интуитивного восприятия.

До 2006-2007 годов пропагандистская деятельность с армянской стороны велась партизанскими методами. То есть это были в основном группировки, которые формировались сетевым образом из армян диаспоры и местных. Это все происходило спонтанно и на уровне “кто что может”.

Официальная позиция государства насчет информационной войны была озвучена тогда главой МИД Варданом Осканяном, заявившим, что “пропаганда – дорогое удовольствие, и Армения не может себе этого позволить”. То есть это было официальное заявление, что Армения в принципе не планирует заниматься пропагандой.

У Армении на официальном уровне до 2007-2008 годов инициативы в этой сфере вообще не было, только на частном уровне, что, кстати, признал и президент Армении Серж Саргсян. Он после вступления в должность, во время встречи с сотрудниками Службы нацбезопасности в августе 2008 года заявил, что служба работает плохо, так как контрпропагандистской деятельностью занимаются «сердобольные граждане», а не соответствующие структуры.

В 2009 г. новая президентская администрация запустила в ход концепцию информационной безопасности страны, которая включала две составляющие – как техническую, так и пропагандистко-психологическую. С 2009 года концепция получила официальный статус, и на основании нее был создан ряд ведомств, которые наряду с уже существовавшими ведомствами были вовлечены в контрпропагандистскую деятельность.

Можно сказать, что Армения сегодня находится в стадии формирования пропагандистской и контрпропагандистской машины на официальном уровне. Главные ведущие звенья в этой системе - Центр по связям с общественностью и информации при президентской администрации, и уже существующие структуры, такие как МИД.

При этом в Азербайджане эти структуры работают уже давно, и главной из них является аппарат президента, при котором существуют различные внешние структуры, фонды, такие как Фонд Поддержки СМИ и неправительственных организаций, Фонд Гейдара Алиева и т.д. Эти структуры обеспечивают финансовую подпитку пропагандисткой борьбы.

Формирование этих структур происходило в период правления Ильхама Алиева. Я смею предположить, что Гейдар Алиев, будучи бывшим чекистом, просто сам лично курировал эту направление и не нужно было на тот период иметь отдельную структуру. В дальнейшем посредником между властями и этими структурами стал Рамиз Мехтиев, руководитель президентской администрации, который обеспечил переход от старой администрации к новой, и, судя по всему, именно он и занимался формированием новой пропагандистской машины. Но это все на уровне гипотез.

Если говорить о нынешнем этапе, то армянская сторона, не обладая столь серьезными ресурсами, как Азербайджан, работает более сетецентрично. То есть очень многие вещи происходят на уровне частных инициатив, которые как-то поддерживаются уже государством, или же наоборот. Естественно надо учитывать, что это новая область, существует проблема специалистов, а у старых структур, которые должны вовлекаться в эту деятельность, существует проблема инерции.

Однако налицо то, что уже не происходит стрельба в одну сторону, а есть перестрелки, и естественно в одних случаях победа у одной стороны, в других у другой. Уже можно говорить, что противостояние на одном уровне, и, следовательно, оценивать его сложно. Если оценивать поствоенный период, то тогда это сделать было легче, потому что Армения ничего не делала, и Азербайджан имел перевес.

Это больше связанно не с этим, а с тем, что в международном сообществе Армения той поры воспринималась как форпост демократических процессов на постсоветском пространстве. В 1988-1991-х годах Армения и республики Прибалтики воспринимались в мире как светоч демократических процессов и гражданских свобод, но мы очень быстро доказали обратное - полный откат армянского общества от демократических ценностей в сторону феодализации, авторитаризма властей. И это не пропагандистский промах, а социально-политический.

К этому добавился и откат Армении в сторону чрезмерно пророссийской политики, что вызвало у Запада негативную реакцию.

Частично. Но, мне кажется, что у армян Республики Армения и у армян на Западе есть серьезное различие в приоритетах. Для армян диаспоры, потомков выходцев из Западной Армении, на первом месте стоит вопрос признания Геноцида, которой включает в себя много пунктов: получение контрибуций, возвращение территорий, и много других пунктов, на которые затрачиваются усилия. Вопрос Карабаха у них стоит не на втором плане, но как бы на втором месте, после ряда пунктов, связанных с Геноцидом. Для армян же Армении вопрос Нагорного Карабаха все-таки связан с вопросом собственной безопасности. Те армянские лоббистские структуры, которые есть на Западе, и которые имеют навыки информационных противостояний, они в основном свою деятельность направляют на вопрос признания Геноцида и антитурецкую направленность.

Есть направления, о которых особо говорить не приходиться, скажем, работа спецслужб. Она тоже имеет воздействие на пропагандистскую войну, но эту область мы не видим. У нас, очевидно, имеются промахи во внешнеполитической деятельности, то есть в каких-то вопросах наше внешнеполитическое ведомство не поспевает за развитием событий. Мне кажется, вообще для нашей страны внешняя политика реально имеет менее приоритетное значение, чем должна была бы иметь.

Другая проблема - это область медиа. Отсутствие профессионализма в армянских медиа несет внутри себя очень серьезную потенциальную опасность. Непрофессиональные журналисты и редакторы приводят к тому, что азербайджанская и турецкая пропаганда, дезинформация, очень легко инфильтрируется в армянские информационное поле. Вообще информационное поле у нас очень деморализующее. СМИ, гонясь за сенсацией и оперативностью, иногда могут начать сеять панику. Хотя последние события, связанные с столкновениями на границе, показали, что в принципе устойчивость наших СМИ не так уж и плоха. Так как в какой-то момент азербайджанская пропаганда просто перестала проникать в наши СМИ.

Идеальной работы в сфере информационного противостояния пока нет, но надо учитывать, что и азербайджанская сторона тоже работает очень плохо. Естественно у них тоже есть какие-то успехи, но в целом структура там построена на старом советском партийном поле. Судя по всему, сказывается влияние Мехтиева, как старого советского функционера. Соответственно эта структура мало оптимизирована, расход средств очень большой и КПД ее очень маленькая, за исключением тех случаев, когда на конкретное мероприятие направляется огромное количество денег. Естественно в таких случаях, как бы плохо не работали, работает эффект большого количества денег.